Игорь Данилов-Ивушкин | "След в сердце"

Исполняется 95 лет со дня рождения замечательного русского писателя, Лауреата Государственной премии Сергея Алексеевича Воронина, и шесть лет, как его нет уже с нами. Нет, но признательные читатели, преданные друзья и по сей день чтят его творчество.
    Это был на редкость коммуникабельный человек, который обладал особой притягательной силой - силой личности. И потому вокруг него не только крутились молодые литераторы, которые нуждались в его помощи, но и заходили на огонек просто так, побеседовать, уже состоявшиеся авторы.
     Сейчас, ввиду духовного обнищания общества, к сожалению, начинают забываться многие в литературе имена, которые в конце минувшего столетия, были широко известны читателю. Среди них особой строкой значилось имя Сергея Воронина. Как писала в то время критика, практически все произведения этого автора отличались актуальнейшими в идейно-нравственном аспекте направлениями. Их герои - люди труда и особенно из геологов, сельской местности.
    Тонко вскрывая их характеры, поступки, действия, писатель вместе с этим показывал разнообразную палитру своих возможностей. Причем показывал, как в малых, так и в средних размерах жанра прозы. И эти возможности, как дар Божий, словно угадывали, что более всего подходит читателю. Не хочется говорить "сиюминутному читателю", ибо любой, абсолютно любой писатель полагает, что он работает на века, - так уж запрограммирован.
    Не составлял исключения и Сергей Алексеевич Воронин. Не составляю из этого исключения и я, как автор данной статьи. Не составляли и не составляют исключения из этого все, абсолютно все наши коллеги, включая даже тех, про которых говорят, что они к литературе примазавшиеся. Это не графоманы, но и не писатели, потому как абсолютно неинтересны читателю.
    Литература, как явление в человеческом обществе, уверен, - это особая метафизическая форма жизни, имеющая, как и любое явление, собственную духовную субстанцию. И потому кто из пишущей братии оказывается в сфере ее влияния, она тут же, как болото, засасывает, берет за горло, и полностью подчиняет себе, своим неписанным законам. В результате, такой человек, находясь, к примеру, в бизнесе и хорошо там зарабатывающий, может оставить все это и уйти на так называемые вольные хлеба, где зарабатывать за литературный будет уже гроши жалкие. Ведь литературный труд никогда сытно не кормит и особенно молодых, дабы те не жировали, а постоянно находились в поиске. И только гораздо позже, когда творческий моторесурс с годами исчерпывается, но когда уже достигнуто достаточно многое, человеку разрешается воспользоваться материальными от творчества благами. Так Господь распорядился.
    Был обласкан Временем и Сергей Алексеевич. За талант свой, за успехи свои на литературном поприще. Последние годы его совпали с бездарными в стране реформами, которые с ног на голову перевернули в целом самосознание общества. И тон всему был задан беспалым, твердолобым, в то же время больным, беспомощным, вечном пьяным, полуграмотным для своей миссии человеком, - миссии разрушителя, - которого, как проводника своего, Антихрист на какое-то время по Божьему попустительству сделал в России правителем. Именно твердолобым, безграмотным, потому что только такая конструкция, в которой притуплены многие нервные окончания, не очень-то будет задумываться, а тем более горевать над своими, выражаясь сленговым языком, паскудными действиями, которые в изобилии несли народу, стране в целом горе, упадок, страдание.
    Выскажу еретическую на первый взгляд мысль, что тотальное в нашем народе страдание, причем третье за минувшее столетие страдание, все же с метафизических позиций было, увы, вызвано формой проявления необходимости всего человеческого общества. Ибо Россия, выполняя предначертанную ей миссию - миссию "для битья мальчика", или по другому: своеобразного "козла отпущения", спасала цивилизацию от излишних треволнений, дабы та могла относительно спокойно и продуктивно эволюционировать в демократическом направлении, указанном ей Небесной канцелярией. Так что спасала. Спасала и одновременно выравнивала, как биологическое, так и духовное, силовое равновесия, на которых зиждется все человеческое общество.
    Россия буквально оттягивала на себя большинство невзгод этого общества, ибо только русский народ с его мощнейшей прочности и духовности конструкцией смог эту миссию на отведенном ей историческом отрезке выполнить, который к концу второго тысячелетия, как мне видится, уже закончился.
    И вот теперь, после небольшого экскурса в область философии, которая может вызвать кой у кого недоумение, вернусь к разговору о Сергее Воронине. О последних годах его... То, безусловно, было время, когда на смену умной, серьезной беллетристике пришли дешевые, а порой даже пошлые, очень пошлые произведения, которые назвать литературой даже язык не поворачивается. Зато которых в обществе, так же, как их авторов, наплодилось великое множество. Еще немного, и слово "писатель" станет, кажется, уже нарицательным. Нет в обществе былого благоговейного уважения к этой профессии. И каково было чувствовать себя среди такой посредственности, бездарности и мерзости истинно талантливому писателю, который в одночасье превратился из востребованного в невостребованного.
    Думается это как раз и был тот самый спусковой механизм, когда организм человека, а точнее - душа его, настраивается от безысходности на саморазрушение, самоликвидацию. Что и произошло с Сергеем Ворониным. В народе называют это самоедством. И можно только догадываться, что творилось на душе у этого, легко ранимого, как и все творческие люди, писателя.
    Некоторые недоброжелатели могут сказать, что он, как бы его ни хвалила в то время критика, нередко злоупотреблял мелкотемьем, что не все так в его творчестве однозначно. На что отвечу таким оппонентам следующее. Пусть кто-нибудь назовет хоть одного писателя, у которого в творчестве в какой-то период времени не было мелкотемья. Уверен, не найдет такого. Было оно, надо констатировать, и в творчестве Воронина. Но в отличие от других, он смог с помощью безукоризненной композиции, так подавать развитие, пусть даже банального сюжета, что произведение оживало, то есть становилось одушевленным. Именно одушевленным, я не оговорился. В результате чего читатель его буквально проглатывал. Причем с удовольствием проглатывал. А это уже есть дар Божий.
    Вспомните, к примеру, как писал Хемингуэй. Большими кусками писал порой о ерунде всякой. А как читалось! И по сей день еще с удовольствием читается... Не берусь с ювелирной точностью предсказывать будущее творчества Воронина, если учесть, что в литературе, как и во всех сферах человеческой деятельности, произошел предел насыщения. Как говорят физики - критическая масса всё заполнила собой. А потому не так уже, как раньше тянет сходить в театр или фильм посмотреть; фигурное катание, хоккей теперь тоже не в такой степени притягивают; а по прыжкам в высоту никто теперь уже не оставит далеко позади соперников, как это делал в свое время Брумель, Бубка. Короче, дальше, кажется, двигаться уже некуда.
    Во всем, повторяю, наблюдается предел насыщения, во всем у индивидуумов человеческого общества набилась психологическая оскомина. От повторов, топтания на месте набилась. И литература не составила из этого исключение, ибо, как и все в эволюции, она развивается до какого-то предела. А далее уже требуется глобального характера модификация, что является только прерогативой небесной канцелярии.
    Около пятидесяти тем,что усредненно, укрупненно, эмпирически существуют в литературе, были за многовековую человеческую деятельность, наверное, уже по миллиону раз обстреляны, обыграны авторами. А эталоном самого удачного обыгрывания являются те авторы, которых в народе называют классиками. Все же остальные варианты вторичны, третичны, четвертичны и так далее. Другими словами, в литературе на сегодняшний день все заезжено, затаскано. И потому книги многих авторов, так же по этой причине, оказываются невостребованными. А впереди еще маячит читатель нового поколения, новой формации.
    Однако ничто уже не пропадет бесследно, ибо количество веществ, вступивших в реакцию, должно равняться количеству веществ, вышедших из реакции. Помните школьную физику?.. А это опять же означает, что любое творчество, включая творчество Сергея Воронина, выйдет еще на свет Божий, но уже в качестве новой формации - одной из составляющих творчества будущих авторов, которые будут просто обязаны учесть наработки предыдущих поколений. Такая уж программа в них будет заложена от рождения.